В новом интервью для IndieWire Гаспар Ноэ поделился своим мнением о сцене изнасилования Алекс (Моника Беллуччи) в его триллере «Необратимость» 2002 года. По словам режиссера, именно эта сцена, а не показ событий в обратном порядке, сделала «Необратимость» такой запоминающейся:
«Люди в основном помнят оригинальную «Необратимость» не из-за его антихронологической структуры, а из-за двух сцен: сцены изнасилования и сцены убийства огнетушителем. Люди говорят об этих сценах и ни о чем другом. Когда фильм только вышел, почти каждая новая рецензия сводилась к этим сценам. И, вопреки всем ожиданиям, картина достигла огромного коммерческого успеха во всем мире».
Ноэ добавил, что прекрасно понимает, почему большинство зрителей настолько зациклились на сцене изнасилования:
«Я помню, как смотрел «Соломенных псов» Сэма Пекинпа, и просто вышел посреди фильма из-за сцены изнасилования… Мне потребовалось 10 лет, чтобы пересмотреть этот фильм на VHS. Адреналин подстегивает вашу память. Если человек пойдет на вечеринку и напьется, то забудет этот эпизод своей жизни уже на следующий вечер. Но он запомнит драку с тем, кто ударил его по лицу. Насилие генерирует адреналин, а адреналин укрепляет память. Когда люди смотрят фильм, в котором есть насилие, у них возникает прилив адреналина, и эти моменты отпечатываются глубоко в их памяти».
Кроме того, режиссер рассказал, что Беллуччи очень сильно повлияла на то, как эта сцена в итоге оказалась снята:
«Я не руководил ее игрой. Я менял декорации, управлял камерой. Но когда дело дошло до ее действий в кадре, я сказал: «Ты сама отвечаешь за свою игру». В сценарии эта сцена состояла всего из трех страниц и не содержала ни строчки диалога. В конце каждого дубля она и Джо Престиа, который играл насильника, начинали смеяться и говорить, как они гордятся результатом».
В 2020 году Ноэ перевыпустил «Необратимость», смонтировав фильм в хронологическом порядке. Эта версия получила название «Необратимость. Полная инверсия».
Автор: Михаил Кручинин